Король в моем плену  - Стелла Вайнштейн

— Я вовсе не это хотела сказать, а поблагодарить за отважно спасенную еду…

Как подобает истинному джентльмену, Рейс ничего не сказал. Промокнул лицо салфеткой, видимо, чтобы спрятать улыбку.

В принципе только слепой не заметит крышесносящей страсти с моей стороны. У меня все чаще мелькала мысль признаться Рейсу в чувствах, как советовала Маро. Я даже знала, когда лучше всего это сделать — вечером после массажа. На прощанье.

Молча закончила трапезу, стараясь не встречаться взглядом с королем. Он поднялся, учтиво поклонился и предложил мне руку.

Любовь пузырилась во мне пьянящим шампанским. Заветные слова, выпрыгнув однажды, стремились говориться вновь и вновь.

«Рейс, я люблю, когда ты меня повсюду сопровождаешь. Обожаю твои волосы, не могу отвести взгляда от губ. А какое тело под идеально сидящим камзолом! Я целый день мечтаю, как бы затащить тебя в постель. Но не думай, что это зов плоти. Я люблю тебя, Рейс!»

Дрожащей рукой обхватила короля за локоть и дала проводить себя в тронный зал. Помещение освободили от столов, оставив украшения на стенах. Вернули на место постамент, постелили алый бархат. Я села на трон, Рейс устроился у моих ног. Утренние лучи золотили пол, стертый за много веков ногами танцующих, искрились на золотой шнуровке, украшающей плечи короля. Я не могла отвести от него взгляда. Несказанные слова бурлили в груди, вспыхивая магией на кончиках пальцев.

«Люблю тебя, Рейс и, если Аривельда права, буду любить всегда. Мне нужно запомнить этот миг, когда солнце освещает твое умиротворенное лицо. Рейс, я птицей прилетала почти каждый день полюбоваться на тебя во дворце, но никогда ты не был счастлив так, как сегодня».

Магия подала сигнал, что границы пересек посторонний. Маро любила эффектные появления — на сей раз она избрала в виде транспорта широченный ковер-самолет. Темный квадратик расчеркнул небо за стрельчатым окном, затрепетал бахромой, опустился под носом у оторопевших стражников на каменный мост.

Для дорогих гостей была поднята решетка, распахнуты ворота. Дорогу, ведущую через двор к главному входу, укрепили досками, выстелили алой дорожкой.

Маро не соизволила сойти с мягкого транспорта. Прижалась к Садату и приказала, сопроводив слова обольстительной улыбкой, чтобы ее провели к хозяйке замка. Эдгар, сбитый с толку необычными посетителями, шел впереди, за ним в метре над землей парил ковер.

Ковер этот, вышитый геометрическими узорами, при взгляде на которые начинала побаливать голова, был одним из артефактов Маро. Обычно ведьмам не нужно использовать магические предметы, так как магии хватает с избытком на любые нужды. Ковер-самолет стал для Маро предметом искусства и гордости.

Она родом из кочевого племени набтитов из Вирлемских степей. Набтитские девочки с детства обучаются плетению корзин, ковров, перегородок между комнатами. Навык передается из поколения в поколение, а изделия ценятся в окружающих странах. Маросдиль считали безрукой, ее кособокие плетенки продавались задешево не разбирающимся в тонкостях иностранцам. Все изменилось, когда к племени прибился слепой путешественник родом из Эмиратов. Набтиты считали священным долгом присматривать за инвалидами, пришельцы из дальних стран не были редкостью в их краях. Девочкой Маро очень привязалась к слепцу. Они часами просиживали вместе, постигая азы математики.

Постепенно работа над волокнами окрашенных в разные краски жгутов, до кровавых мозолей на пальцах, стала казаться Маро потраченным впустую временем. За пределом иссушенных гор и широких степей лежал бескрайний мир.

Не понимаю, как безграмотная дикарка решилась на побег совершенно одна, но после смерти слепого наставника Маро ушла в неизвестность. Она умела охотиться, находить воду, обладала гибким аналитическим умом и верила, что справится с любой неудачей. Ее влекли Эмираты, после рассказов наставника казавшиеся волшебным местом обитания джиннов, отважных юнцов и пестрых базаров.

Однако в одну из ночей ей не повезло наткнуться на заматеревшего пустынного тигра. Маро вышла из схватки основательно подранной. Тигр остался лежать в камнях безжизненной тушей. Рана на бедре и плече загноилась. Маро три дня упрямо шла, несмотря на боль и жар. Потом еще два дня металась в бреду на грани жизни и смерти, пока магия не потекла сквозь измученное тело, выжигая заразу. Там и нашел ее Чи-Линг, инициировал и взял под свое крыло ученицей.

Этот ковер, которым гордилась бы и мастерица из набтитов, занимал в сердце Маро особое место, являясь частичкой дома и линии судьбы, которая уже никогда не исполнится. Мастерица Маросдиль канула в Лету, на ее место пришла колдунья Маро.

Садат Алиим весь в белом, с черным обручем на лбу, удерживающим длинную, до пола, куфию, соскользнул на пол. Выразил уважение мне царственным кивком и подал руку Маро. Та тряхнула кучерявой гривой, зазвеневшей бубенчиками, спрятанными в волосах. Облако лилового газа, служившее лифом и шароварами, дрогнуло, когда великолепная ведьма изящно соскользнула с замершего в воздухе ковра.

— Мир вам, милости всевышнего и его благословения, — поздоровался Садат.

— Мир тебе, почтенный эмир. Добро пожаловать, дорогая подруга.

Я встала с трона, спустилась навстречу горячим объятиям Маро. Она засмеялась, закружила меня по залу.

— Маро, вчера виделись!

— Я стараюсь увериться, что ты не пала духом. — Подруга остановилась, не выпуская моих ладоней, оглянулась и прошептала: — А еще посплетничать хочется. Вижу, Ваня у твоих ног. Это он в артефактах виноват? Наказать его?

— Сама виновата, не нужно заглядываться на помолвленных мужчин.

— Мать-волшебница, Эви! Ты еще этим заморачиваешься? Поэтому магия и бушует. Дай мне шанс, не пожалеешь! Я лучшая на свете сообщница по соблазнению мужчин. Садат вон тоже сопротивлялся, клялся, что сживет меня с белу свету, и что? — Маро откинула непослушную прядь на спину с хитрой улыбкой. — Он был обречен с самого начала. Лучше скажи, призналась Ване?

— Почти. Не думаю, что он понял, у меня просто вырвалось слово «люблю» за завтраком.

— Тогда больше не буду беспокоиться по этому поводу. Судя по тому, какие он бросает сейчас на нас взгляды, ясно — пропал твой Ваня. Дело за малым. Скажи, чем тебе помочь перед приездом Илстина?

— Я хочу оставить мой дом в надежных руках. У эмира Алиима искусные воины, смогу ли я доверить ему защиту? Не воспользуется ли он возможностью, чтобы захватить замок?

— Садат держит слово, можешь не беспокоиться. Я за него отвечаю. Хватит секретничать, Эви, мальчики не выдерживают.

— Я? Да это ты увела меня!

Стихийная сила по имени Маро уже направилась к трону, где настороженно ждал Рейсвальд. Я подошла к брошенному Садату.

С эмиром Алиимом нас связывали дружеские отношения. Я весьма уважала молодого правителя, которому удалось объединить враждующие кланы, наладить торговые отношения с Сарниром и значительно укрепить территорию, прежде раздираемую междоусобицами.